5 МАЯ -День печати. До Победы 4 дня. ЖЕНЩИНА-КОРРЕСПОНДЕНТ НА ВОЙНЕ
ИМ ТАНКОВ НЕ ДАВАЛИ
К 75-летию Победы решила перевести в электронный вариант несколько очерков, которые писала еще «старым дедовским способом» четверть века назад, к 50-летию великого Дня. Фронтовики тогда были еще полны сил, энергии и всегда отвечали на мою просьбу рассказать настоящую , не парадную правду о войне. За серию очерков о них я и получила первое Золотое перо.
Сегодня набираю статью, которая, по-моему мнению ( довольно жесткому, кстати, к самой себе), точно удалась. О нашем брате-журналисте Галине Суховой. Отчаянная была сорвиголова. Стопроцентная женщина, влюбчивая до глубокой старости ( ей страшно нравился красавчик из «Вестей» Петя Кухта). Может, что и приукрасила она в своих мемуарах, не без этого. Фантазия у нее била ключом. Но то был живой рассказ от первого лица.
Я не показывала свою статью героине , пока не опубликовала.И загремели такие громы и молнии! Но Галина Михайловна быстро отошла и сделала мне только одно замечание: я пишу о косичках, а она носила кудряшки.В тексте сейчас исправила .
Потом мы с ней сдружились, и даже в наградную для меня поездку в Волгоград ГМ записалась со мной в одну каюту. Почему-то не подали автобус к диораме ( а набережная в городе-герое ох какая бесконечная), и Сухова, повиснув на моей руке(так мы передвигались с ней и по теплоходу), прошла это расстояние пешком, да по винтовой лестнице в музее поднялась. Было тяжко нести ее на себе, но я понимала: это последнее путешествие жадной до впечатлений вечной юной девчонки - военного корреспондента.
Итак, война Галины Суховой.
«Не так-то легко писать, если твой героиня - женщина, и женщина умная, наблюдательная. А если она к тому же журналист, которая прошла школу "Комсомолки», фронтовой газеты…Договоримся, что я не пишу никакого очерка, а просто продолжаю разговор с невероятно интересной собеседницей.
И на эмке драной…
У Галины Михайловны Суховой очень светлые и очень ясные глаза, смотрит она пытливо и немного строго. Волосы высветлило время. Одна завитушка напоминает кренделек. И ее очень легко представить белобрысой девчонкой с челкой и кудряшками.
-Галочка ты моя, беляночка! – приговаривала сквозь слезы няня, когда та однажды среди войны вырвалась к своим.- Как же ты там одна?
Няня уж знала, что «беляночка» ее, при всей своей отчаянности, в душе немного «зайчишка». Однако отчаянности и любопытства – профессиональных качеств журналиста – было в ней больше, если тянуло ее в омут самых лихих приключений.
Как она перед войной попала в Москву из своего тихого Новохоперска? Просто взяла рисунки - и поехала поступать в художественный институт. А как ей на дневном отделении учиться? Жить-то на что?
- Вот сижу я в Александровском саду и реву. Идет не больше не меньше, как Николай Шверник ( тогдашний председатель ВЦСПС).
-Ты чего девочка, плачешь?
- У-у-учиться хочу!
- Что ж ты плачешь?
-Есть хочу-у!
Попутно Шверник выясняет, что маленькая девочка с белокурыми кудряшками еще и «заметки писать может». Он пишет записку в «Известия». К кому бы вы думали? К Бухарину.
-Пришла я к Николаю Бухарину.Сидит человек маленького роста,с тихим голосом. «Хочу у вас работать!» - заявляю ему с порога. – «Можно попробовать. Только что ж сразу в «Известиях»? – улыбнулся деликатный редактор.- Сначала поработайте в газете «За пищевую индустрию».
Галина Михайловна хорошо помнит свой первый материал. «Московская горячая» назывался. Про булочки с котлетой внутри. Это новшество тогда только привезли из Европы.
А дальше? А дальше заодно с журналистикой аэроклуб и встреча с Чкаловым.
По вехам имен она может пройтись, как хороший музыкант по октаве рояля.Шверник, Бухарин, Чкалов, Симонов,Талалихин, Поскребышев, генерал Власов, атаман Семенов…С каждым связан какой-то эпизод.
Валерий Чкалов пришел в аэроклуб и сразу подошел к «уточке». «Садись, милая!» - это к Гале, чтобы прокатила. Вроде провела самолет как надо и всякие «летные штучки» показала. А он все повторял: «Увереннее, милая!». Заметил, верно, как она самолет сажает, «плюхом».
-Нет у меня глубинного зрения.- Галина Михайловна точна и безжалостна к себе,как хирург.- Не чувствую, когда надо сажать. Поэтому перестала водить самолет, а стала с парашютом прыгать. Земли я не боялась никогда.
-А неба? Говорят, только первый раз прыгать страшно?
-Все равно страшно. Всегда! Мотор выключат, стоишь на крыле – воздушная бездна вокруг. Первый раз когда прыгала, парашют рвануло так –в одних носках приземлилась. Валенки далеко в стороне остались…А какие ребята-парашютисты гибли! Высокие, плечистые, красивые…
У маленькой вихрастой «беляночки» был хороший вкус. Она любила всегда «высоких, плечистых, красивых». Виктор Талалихин - будущий герой войны – был сначала героем ее очерка. «Прекрасный летчик! – характеризует Галина Михайловна. – Худенький такой…»Не в ее вкусе.
Полностью в «ее вкусе» был Константин Симонов.
- Идеал мужчины, писателя, поэта, журналиста…
Галя вздыхала по нему еще до войны ,в «Комсомолке», где тогда работала и где он бывал частым гостем. Но разве такой красавец обратит внимание на маленькую девчушку с выгоревшими от солнца бровями? Через пару лет приедет он к ним на Северо-западный фронт в газету.
-Отведи на передовую! – попросит командира.
- Сейчас я тебя проводника хорошего дам.
И приводят к нему Галю – бойца и военного корреспондента.
-Не думай, она отведет, - устало выдохнул командир. И увидев, что сомнения все еще отражались на лице известного писателя, повторил, усмехаясь.- Она куда хочешь отведет!
-Где-то я вас видел! – чтобы хоть как-то поддержать разговор, галантно говорил Симонов своему проводнику через несколько минут.
- Москва, Комсомолка, перед войной ! - телеграфно отрапортовала Галина. Она все еще дулась на «идеал мужчины». А кроме того – разговорчики на передовой!
Он так и не посвятил ей стихов. Отыскал в санчасти красавицу медсестру и пропал там на два дня. Галю даже «вызволять» его посылали .
-В полевых условиях та была просто обворожительная. «Девушке-сибирячке» - это он ей стихи написал. А я что ж?..- Галина Михайловна, как обычно, справедлива ко всем женщинам, кроме себя.А Симонова она чтит.
-Стихи у него самые точные о войне. «Но на эмке драной и с одним наганом мы первыми въезжали в города»- все так. Мы первыми везде были .И не только памятников нам за это не ставили – награды редко когда давали. Разве мало я на танках городов брала? Или в разведку ходила? Да потом разведчиков и пробирала в заметках. Идут, называется, в тыл врага: шум, котелки, гремят! «Потерянная внезапность» - назвала я свою заметку. Ох , и повеселило ее название наше командование!
Она рассказывает о снайпере. Она всем о нем рассказывает.Раз десять ходила с ним немцев стрелять. Да все не везло снайперу. Без корреспондента фрицы как горох сыплются. С ней пойдет - ну ни единого !
-Да если б он столько фрицев пострелял, сколько Сухова о нем пишет, нам бы уже воевать не с кем было, - зубоскалили фронтовики.
Наконец, удалось и им «пострелять». Снайпера к Золотой звездочке представили, корреспондента - к медали.
(Окончание следует )
Ирина Крайнова
