ГАЛОПОМ - ПО СЕВЕРНЫМ ЕВРОПАМ
Да еще на «Титанике» , как негласно прозвали эти гигантские паромы, бороздящие нынче моря-окияны.Наш, с гламурным именем «Принцесса Анастасия», ходит по неспокойным, хмурым водам Балтики.
Петербург- Хельсинки – Таллинн – Стокгольм – Хельсинки – Таллинн… Но поскольку начала я с нашей северной столицы, расскажу и о Питере.
Часть 1,Петербургская
Когда поет сакура
Моя подруга Фумико, член двух японских обществ, которая и встретила меня на Московском вокзале, и проводила в гостиницу на Васильевский остров ( за что ей большое спасибо!), пригласила на другой день в Ботанический сад Петра Великого на фестиваль сакура мацури.
Сад основан , конечно же,нашим вездесущим царем, и находится на Петроградской стороне, где я жила в детстве. Праздник японцы и волонтеры- любители Японии устроили замечательный. На каждом шагу что-нибудь происходило - на полянке, в палатке, или в павильоне. Девушки нарядились в кимоно и давали всем у входа значки. Парни среднеазиатского вида пытались выдать за сакуру цветущие сиреневые кусты с крупными, броскими цветами.Но мы-то знаем, как выглядит главный японский символ –нас на мякине не проведешь.
За углом, у главного шатра, плавно кружились в хороводе стройные девушки, увлекая за собой детвору, а в высоких вазах стояли скромные веточки с едва раскрывшимися розоватыми бутонами. Но были они прелестней и милей самых пышных тропических цветов. Сакура мацури! Звучала тихая, мелодичная музыка, и временами казалось, что сами тоненькие веточки вишни пели свою негромкую короткую песнь.
Фестиваль любования сакурой собрал таких же поклонников Японии, как я. Мы с восторгом наблюдали и поединки обладателя черного пояса с необстрелянными новичками, которых он учил приему «открывать дверь» и укладывать противника одним захватом (правда, на татами летели только обучаемые), и магию варения японским поваром знаменитой приправы карри,в которую, можно много чего добавлять,и выставку икебана, состоящую из очень простых деталей, лаконичную и неповторимую, и бережное выписывание посетителями иероглифов своего имени на обычных газетных листах.
Мастер-классов было столько, что прямо глаза разбегались.В малом шатре ребятишки складывали нежные розовые лепестки бумажной сакуры, нанизывая их на тонкие ниточки. Все здесь уже порхало и летало бабочками, цветами, журавликами. В Зеленом домике женщины занимались комоно - миниатюрами из японского шелка тиримен.Ткань эта применяется и для дорогих кимоно, и для множества мелких вещичек -игрушки, брелоки, амулеты, сумочки, кошельки, шкатулки.А рядом авторские юката (короткие халатики типа кимоно) - себе и маленькой дочке – показывала художница.
В белой палатке на наших глазах готовили тайяки в форме рыбки и такояки с вареным осьминогом. Мне надоели очереди, и я взяла охлажденный, и не менее вкусный онигири с крабовой ножкой внутри.Казалось,в этот день можно было научиться всему: красиво упаковывать подарок ( фуросики), делать кандзаси ( женские украшения для волос), завязывать мидзухики ( декоративные узлы) , вышивать -сасико…А над всем человеческим муравейником, прилежно трудившемся в разных уголках сада, царили просыпающиеся бутоны японских сакур, подаренных Петербургу на 300-летие города ,и уже набравшее силу это привезенное самолетом из Токио розовое махровое великолепие в вазах.
Минула весенняя ночь.
Белый рассвет обернулся
Морем вишен в цвету, - конечно же ,Басё, мой любимый хайдзин. А у Японского домика с его характерным изгибом крыши пускали стрелы цветов белые роскошные магнолии. А на лужайках сада дружно лиловели мохнатки, желтели подснежники , белели первоцветы, празднуя запоздалую северную весну.И какое ж голубое небо ласково улыбалось городу Петра… ну,как будто где-нибудь под Саратовом. А Саратов, кстати, в эти же дни оккупировал жуткий ледяной дождливо-ветреный циклон, и на стоянке в Ртищево я вышла из поезда, погружаясь в ноябрьскую ненастную мглу.Петербург махнулся не глядя
с нашим солнечным краем.
Зачем-то зашла я и в оранжерею сада - там много дивных пальм и гигантских кактусов, но стоит такая тропическая влажная жара, что выскочила я оттуда, как из парилки.
(Продолжение следует)
